ПРЕДИСЛОВИЕ  

Для того, чтобы читатели восприняли и суть, и форму предлагаемого очерка, они должны иметь верное представление о том, в каком духе он написан. 

Эта книга обращена не к тем христианам, которые прочно утвердились в своей вере, — они ничего не почерпнут из ее содержания. Она написана для подверженных внутренним колебаниям и влияниям извне, то есть для тех, кто вместо того, чтобы безраздельно предаться Церкви, лишь слегка касается ее или отдаляется от нее в надежде ее превзойти. 

В результате того, что на протяжении века опытное познание мира изменило наш взгляд на нравственную ценность многих его элементов, «гуманистический религиозный идеал» выявил некие новые устремления и выражается ныне в терминах, на первый взгляд, казалось бы, не совпадающих с «христианским религиозным идеалом». 

Отсюда у тех, кто по воспитанию или инстинктивно более склонен слышать голоса Земли, возникает страх изменить себе или задержать свой рост, если они останутся на пути, начертанном Евангелием. 

Цель этого очерка внутренней жизни, или внутреннего видения, именно в том и состоит, чтобы доказать методом конкретного исследования, что это беспокойство напрасно, так как наиболее традиционное христианство — христианство Крещения, Креста и Евхаристии — может быть подвергнуто некой экзегезе, которая покажет, что в нем содержатся лучшие чаяния нашего времени. Мы постараемся показать, что всегда неизменный и вечно новый Христос никогда не перестает быть «первенцем» Человечества. 

Необходимое примечание 

Не следует искать на этих страницах исчерпывающего изложения аскетического богословия — это всего лишь описание психологического развития на протяжении определенного промежутка времени. Мы хотели только рассказать о возможных вну­тренних перспективах, которые постепенно открываются перед духом по мере некоего смиренного «просветляющего» восхождения. 

Пусть не вызывает удивления, что здесь уделяется мало места нравственному злу, греху: душа, о которой пойдет речь, уже, как мы полагаем, отвратилась от путей зла. 

Пусть не беспокоит читателя также и то, что мы недостаточно часто упоминаем о прямом воздействии благодати. Предмет нашего изучения — сегодняшний, кон­кретный, «сверхприродный» человек, рассматриваемый единственно лишь в сфере его сознательной психологии. 

Природа и Сверхприрода, божественное воздействие и человеческая активность нигде явно не разделяются. Но если об этом и не говорится прямо, то эго постоянно подразумевается. Не только как теоретически допустимое явление, но и как живая реальность, понятие Благодати насыщает всю атмосферу повествования. 

Действительно, Божественная Среда потеряла бы всякое значение и ценность для «мистика», если бы всем «приобщенным» существом, всей душой, получившей — по дару — оправдание, всей своей волей, призванной и укрепленной, он не ощутил бы себя полностью погруженным в Божественный Океан и тем самым лишенным в глубине самого себя какой бы то ни было точки опоры для своего собственного дсйствия.