Символ 40/ 1988
Книга «Бог и мы», написанная более сорока лет тому назад, была своего рода откликом на глубокие секуляризирующие движения, явственно проявившиеся в Церкви Франции и во всем западном христианстве. Статистические данные раскрывают лишь очень незначительное число людей, которые называют себя христианами в наших, по названию христианских, странах: Франция — «Старшая дщерь Церкви», Россия — «Святая Русь». И поэтому-то мы желаем поделиться книгой Жана Даниелю с нашими братьями-христианами в России. Этот человек, обладавший огромной церковной и светской культурой, один из лучших специалистов по Отцам Церкви, прежде всего греческих Отцов, один из создателей серии «Sources chretiennes », неизменно прилагал усилил к тому, чтобы сделать христианскую науку доступной всем ищущим Бога. И мы убеждены, что энтузиазм, с каким он обращался к интеллигентам во Франции, особенно к молодежи, затронет и сердца наших русских читателей. Благодаря этому в очередной раз раскрывается неложность нашей изначальной интуиции. Христиане восточной и западной традиции, мы все испытываем стремление приникнуть к источникам, которые напоили наших братьев по вере, и признаем, что и для нас самих они суть целебны.
БОГ И МЫ
Предисловие
Ориген утверждал, что говорить о Боге всегда опасно. Действительно, все, что мы ни скажем о Нем, сразу оказывается жалким в сравнении с тем, чем Он является. Поэтому мы и боимся, что высказанные нами суждения скроют Его от нас, вместо того чтобы приблизить, и станут скорее препятствием, нежели помощью. Поэтому, чтобы мы ни сказали, сразу возникает желание это отрицать. Все, что мы скажем о Нем, истинно, и в то же время ничто из этого не истинно. Ибо Он есть то, что мы о нем говорим, и, однако, не есть. Он, как сказал Ареопагит, есть все, что существует, и ничто из того, что существует. А надо ли вообще говорить о Боге? Ведь, хотя Он всегда остается неизвестным, Он все же, как это ни парадоксально, известен хорошо. Почему мы должны рассуждать так, как если бы мы знали Его лучше других, тогда как все Его знают. Ибо нет ничего более известного, чем Бог. Нет ничего, что занимало бы столько места в жизни даже тех, кто Его отрицают или полагают, что не знают Его. Эммануэль Берль сказал недавно, что он никогда не встречал атеистов, но только людей, которые веруют в Бога, не зная точно, во что они веруют. Таким образом, не есть ли Бог самое известное и самое неизвестное? Быть может, дитя познало Его еще до встречи со своей матерью, а величайшие мистики Его еще не познали. Если можно все же говорить о Боге, то это потому, что Бог говорил сам о себе. Как сказал Барт, «Только Бог говорит о Боге». И мое намерение — в этой книге высказывать не свои мысли о Боге, но то, что Бог Сам сказал о Себе. Именно это оправдывает мое намерение и составляет план моей работы. Ибо Бог говорил многажды. Он говорил и говорит всем людям посредством творения, которое есть Его дело, и посредством ума, который есть Его образ. Затем Он говорил через своих пророков. Наконец, Он говорил через своего Сына. И это один и тот же Бог, Который открывался язычникам и философам, иудеям и христианам. Однако среди всех этих путей богопознания следует установить иерархию, что и является настоящей целью этой книги. Надлежит расположить религии и философии, Ветхий и Новый Завет, теологию и мистику сообразно тому вкладу, какой они внесли в богопознание. Также эта книга стремится помочь тем, кто ищет Бога на ощупь, указать им пути, которыми Он дает себя познать. Она стремится способствовать тем, кто знает о Боге, объяснить им, что Он открывается многообразно, но в Иисусе Христе Он дает свое великое и окончательное откровение. Она стремится помочь христианам установить в своем богопознании должное место для различных путей, которые раскрываются перед ними, помочь любить Библию, не обесценивая теологию, и заниматься теологией, не пренебрегая мистикой. И особенно она стремится восстановить в этом мире, где Бог, по видимости, столь мало присутствует, последовательные ступени, на которых Он проявляется и посредством которых Он может быть вновь обретен.
| |