НАСТАВЛЕНИЕ 1-ГО ДНЯ  

МОЛИТВА 

  «Как возвышенна и драгоценная молитва, если Св. Писание (Откр. 8, 3-4) сравнивает ее с фимиамом. Подобно тому, как фимиам, искусно приготовленный, распространяет превосходный запах, так же и горячая молитва издает благоухание, приятное Богу, на радость Ангелам и всем жителям небесным», говорит о молитве Св. Иоанн Златоуст. И далее тот же святой продолжает: «Подумайте, какое счастье и какая честь связаны с молитвой; вы удостаиваетесь разговора запросто с Богом, вы обмениваетесь беседами с Иисусом Христом, вы излагаете Им ваши нужды, испрашиваете у Них необходимые блага. Никакая речь не в силах достойно выразить величие и возвышенность этих простых и близких сношений человека с Богом; никакой язык неспособен указать на все благодеяния от них исходящие. Если общение с порядочными людьми делает нас добродетельными, если ум и суждения наши исправляются и совершенствуются в обществе мудрых и разумных людей, то что же сказать о преимуществах, извлекаемых нами от общения с Самим Богом? «Кто обращал взор к Нему, те просвещались», говорит Псалмопевец (Пс. 33, 6). Действительно, каким светом, какими знаньями не обогащается, каких благ и какого счастья не приобретает тот, кто общается с Богом?» И Св. Иоанн Злотоуст заканчивает: «Ничто не может так способствовать нашему преуспеянию в добродетелях, как частая молитва и многократные беседы с Богом, ибо беседы эти расширяют сердце человека, отрывают его от мирских дел, поднимают над ними, тесно соединяют с Богом, как бы преображают его в Нем, одухотворяют и освящают его». 

  Молитва необходима. 

  Подверженный частым падениям, окруженный многочисленными, могущественными врагами, нуждающийся в тысяче вещей духовных и материальных, человек не имеет иной поддержки кроме Бога и, следовательно, должен неизменно прибегать к Его помощи. 

  По мнению Св. Иоанна Златоуста, разделяемому и Св. Василием Великим и Св. Иоанном Дамаскиным, Господь Бог своевременно передает нашим душам блага, от предвечности предопределенные, через наши молитвы, посредством наших молитв. Таким образом, молитва существенное условие спасения души, необходимое лекарство от всех зол, могущественное средство духовных успехов и совершенств. 

  Недаром Христос сказал: «Просите и дано будет вам; ищите и найдете; стучите и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мат. 7, 7-8). 

  Молитва средство или повод, при помощи которого Господу угодно помогать нам в наших нуждах, обогащать нас в бедности, одарять нас благами и благодатью. Некоторые святые сравнивают молитву с золотой цепью, висящей с неба. По ней доходят наши просьбы, по ней же спускаются Божьи дары. 

  Св. Августин говорит: «Кто умеет хорошо молиться, умеет хорошо жить». 

  Огромную милость оказывает нам Господь, делая молитву для нас столь легкой, столь доступной. Двери милосердия Его никогда не закрываются, они открыты для всех, во всякое время, всякий час. Мы всегда находим Господа, готового слушать нас, доброжелательного, приглашающего нас к молитве. «Господь богат для всех призывающих Его», говорит Ап. Павел (Рим. 9, 12), и когда Он дает, богатство Его не оскудевает, сколько бы Он ни давал, оно неисчерпаемо, оно неиссякаемо. Если Господь не лишает меня духа молитвы, «Он не отвергает и молитвы моей и не отвращает от меня милости Своей», по словам Псалмопевца (Пс. 65, 20). Таким образом, если мы хотим, чтобы Господь никогда не оставлял нас Своими милостями, мы никогда не должны прекращать наших молитв. 

  Молитвы бывают разные: молитвы богослужебные, официальные, в которых мы придерживаемся определенных слов, и молитвы внутренние, умственные, неразлучно связанные с размышлениями. 

  Существует еще один род молитв, чрезвычайный и по своей исключительности и по своей возвышенности, молитв, не столько совершаемых, сколько испытываемых, молитв с восхищениями, озарениями, видениями, созерцаниями Божественной доброты. Эти молитвы – удел Божьих избранников и Божьих избранниц, они обычно недоступны и непостижимы простым смертным. Язык наш слишком беден, чтобы объяснить их. Их мы оставим в стороне. 

  Умственная молитва требует от нас напряжения памяти, разума и воли, главное, конечно, разума, ибо воля наша неизменно должна находиться в подчинении разума, без которого она слепа. Св. Августин выразил эту мысль в двух изречениях: «Нельзя хотеть чего либо, чего не знаешь» и «Можно любить невидимое, нельзя любить неизвестное». 

  О необходимости молитвенных размышлений говорили многие святые. Тот же Св. Августин утверждал, что без размышления молитва не может быть горячей. 

  Св. Бернард сравнивает размышление и молитву с двумя ногами нашей души, первая открывает нам наши нужды, - вторая достигает необходимых благ. 

  Чтобы приносить плод, размышления не должны быть поверхностными, беглыми, не должны быть нерадивыми, ленивыми, медленными. Они должны делаться внимательно и сосредоточенно. 

  Хорошее размышление должно достигать того, чтобы «воспламенилось сердце мое во мне, и в мыслях моих возгорелся огонь», как выражается Псалмопевец. (Пс. 38, 4). 

  Св. Кирилл Александрийский сравнивает размышление с ударом железа по кремню, вызывающим искры. От этих искр зажигается наше сердце любовью к Богу и ближнему, стремлением к смирению, умерщвлению и прочим христианским добродетелям. Размышления это игла, ведущая за собою нить любви и всех добрых чувств, в коих воля наша сливается с волей Божьей. Главное попасть в точку, тронуть, задеть Христа, как женщина, 12 лет страдавшая кровотечением… (Мат. 9, 20). 

  Глубокая скорбь о наших грехах, твердое намерение впредь не впадать в них, готовность лучше умереть, чем оскорбить Бога, горячая признательность за все Его благодеяния, полная отдача себя в руки Провидения и, наконец, искреннее желание приобрести те добродетели, пример которых нам дал наш Божественный Учитель, вот та цель, которую мы должны стараться достичь в наших молитвенных размышлениях, вот тот плод, который мы должны стремиться извлечь из них. 

  И так как размышление является для нас только средством к возбуждению нашей воли к добрым чувствам и движениям, к святым выводам и решениям, то вполне достаточно посвящать ему лишь время, нужное для достижения указанных явлений, ибо средства должны быть всегда соразмерны с целью. И как только мы почувствовали, что воля наша уже затронута благочестивым чувством, - например, сокрушением о грехах, презрением к миру, любовью к Богу, желанием страдать за Него, - мы должны прекратить дальнейшие размышления, остановиться на этих чувствах, дать им развиться, распуститься… 

  Св. Иоанн Златоуст делает образное сравнение. Ягненок, сосущий вымя овцы, сначала теребит и перебирает отдельные соски, но как только молоко потекло из одного из них, он уже не выпускает его, с жадностью вкушая благотворную влагу… То же с молитвой. Душа ищет пищи в рассуждениях и размышлениях, но как только она чувствует приближение небесной росы, она бросает поиски и отдается спокойному вкушению ее сладостной свежести. 

  Молитва требует сосредоточенности. О сосредоточенности мы находим несколько очень верных мыслей у Софии Петровны Свечиной, рожденной Соймоновой (1782-1859), французской католической писательницы 40-х годов прошлого века, богатой духовной жизнью. 

  «Сосредоточенность мысли внутри себя самого, собранность в самом себе, это ослабление всех внешних влияний, если не полное от них освобождения… 

  Все движения быстры и скоры у тех, кто не отягчен человеческими привязанностями, или обязанностями; все успехи наши обуславливаются моральной свободой, которая делает нас более гибкими и подвижными, чтобы лететь туда, куда зовет нас Бог. 

  Сосредоточенность это соединение всех мыслей и всех сил на одной точке, она выявляет одновременно все истины и обнаруживает все выводы и последствия». 

  «Сухость и холодность почти всегда происходит от рода рассеянности и отягчения, поражающих наш ум и душу. Воля, распространенная лишь на поверхности, без глубины, ничего не имеет для своей защиты; сосредоточенность же собирает все, что расточается легкомыслием. Микроскоп дает нам мир, целую вселенную в одной капле росы. Существует также мир в одном мгновении простой, глубокий, внутренней сосредоточенности…» 

  Не в многословии сила молитвы, а в ее искренности и глубине. Мы знаем несколько образцов совсем коротких, но в то же время угодных Богу молитв, не столько молитв, сколько молитвенных возгласов, как молитва мытаря, как молитва разбойник, как молитва Ап. Павла в Дамаске: «Господи, что повелишь мне делать?» (Дея. 9, 6). Говорят, что Св. Августин и Св. Франциск дни и ночи могли повторять: «Кто Ты и кто я? Дай мне познать Тебя и познать себя! Ты Бог мой и все». Св. Таисия, бывшая грешница, обращенная на путь истинный преп. Пафнутием, три года, запертая в своей келье, повторяла те же слова: «Создавший меня, помилуй меня!» 

  Молитва соединенная со смирением, особенно угодна Богу. Рассказывают, что Св. Игнатий Лойола направлялся как то со спутниками в Барселону. Шел, конечно, как всегда, пешком, с поклажей за спиною. Встретившийся им крестьянин стал просить, чтобы ему позволили нести их поклажу и, после долгих настояний, добился этого. Когда они приходили на ночлег, все спутники рассыпались в разные стороны, ища уединения для молитвы и размышлений. Уединялся и молился также и услужливый крестьянин. Однажды Св. Игнатий спросил его, как и о чем он молится. Крестьянин ответил: «Я говорю Господу: я то, что они делают, и присоединяюсь к их молитвам». Автор этого рассказа заканчивает его утверждением, что крестьянин этот быстро достиг большого духовного преуспеяния. 

  Молиться нужно всегда. Молиться с твердым упованием на милосердие и всемогущество Божьи и в твердой уверенности, что Бог присутствует при нашей молитве. «Должно всегда молиться и не унывать», сказал Сам Спаситель (Лука, 18, 1). Но особенно часто и особенно усердно надлежит молиться тем, кто посвятил себя Богу: клирикам, монахам и священникам.