IV. Прежде всего любовь необходимо принимать

Поучая других, мы много говорим об обязан­ности (именно обязанности!) любить Бога и людей. Пытаемся разъяснить, в чём заключается эта обязанность. Осуждаем проявления не­достаточно сильной любви, не проявляя особого интереса к тому, чем это вызвано. Также часто осуждаем себя и других в эгоизме. Почти каждое рассуждение о своей ситуации, а также стремле­ние удовлетворить собственные эмоциональные потребности, мы осуждаем, объясняя их нашим эгоцентризмом.

Поучая людей таким образом, мы легко вызы­ваем страх перед любовью, особенно у людей, которые чувствуют себя неспособными любить. Возникают вопросы: «Зачем говорить о любви, если мы на неё неспособны? Зачем побуждать к ней, если это вызывает в нас лишь чувство вины?» Родители довольно часто обвиняют себя в том, что недостаточно любят своих детей. Супруги чувствуют себя виноватыми, когда дело доходит до недоразумений и конфликтов, посколь­ку им кажется, что нет между ними любви. Под­растающие дети, которых постоянно упрекают в безразличии к родителям и отсутствии чуткости, легко начинают обвинять себя в этом. И хотя так оно и есть, и мы, действительно, не умеем любить (а кто из нас умеет?), но фиксация лишь на этом факте приводит к тому, что многие разочаровываются и утверждаются в мысли, что любовь невозможна.

Настойчиво подчёркивая обязанность любить Бога и людей, мы ошибаемся, считая, что любой из нас обладает запасом энергии, сил, отваги и мудрости, чтобы уметь любить. При этом думаем примерно так: «Уж конечно, у родите­лей достаточно любви, чтобы проявлять её к своим детям. У мужа достаточно любви, чтобы любить свою жену. У детей достаточно любви, чтобы любить своих родителей. У священников достаточно любви, чтобы с полной самоотдачей служить людям и любить их».

Подобное утверждение в своей основе невер­но. Оно предполагает, что каждый из нас когда-то научился любить, и сейчас довольно единственно того, чтобы захотеть отдавать любовь другим. И если кто-то этого не делает, то, очевидно, только потому, что просто не хочет этого делать. Такой подход к любви рождает искушение постоянных взаимных попрёков: «Если ты меня не любишь, то лишь потому, что не желаешь этого. Если бы захотел, то мог бы дать мне столько любви, сколько мне необходимо». И таким образом совершенно несправедливо обвиняем друг друга. Однако эти упрёки не только необоснованны, но и незаслуженные. Наши декларации любви, которые мы высказываем перед Богом и близ­кими, обычно очень искренни. В них есть и воля любви, вернее, сила, энергия, способность и отва­га любить.

Мы не любим других чаще всего не потому, что не хотим, а потому, что не умеем. Не чувствуя себя любимыми, мы не в состоянии любить. Не испытав чувства защищённости и безопасности, мы не умеем дать его другим. Поскольку нас не выслушивали, мы не умеем слушать других. Ибо как человек голодающий может накормить голодного? Как бомж может пригласить другого бездомного под крышу своего дома? Как человек, истосковавшийся по любви, может утолить жажду любви своего ближнего? В состоянии ли изголодавшийся по любви муж дать её своей же­не? В состоянии ли жаждущие любви родители дать её своим детям? А поэтому прежде, чем мы начнём обязывать других к любви, необходимо научить их искать любовь и принимать её. Вок­руг нас много людей, которые охотно дадут нам любовь. Только мы должны быть открытыми на неё.

Любовь возможна

Если мы хотим научиться любить, прежде всего, необходимо поверить в то, что любовь возможна. Без фундаментальной веры в любовь принимать и давать её немыслимо. Как можно получить то, во что ты вообще не веришь? Как можно давать любовь, если в ней сомневаешься? Если супруги игнорируют взаимную любовь, а всю свою жизненную энергию и внимание посвящают делам производственным, то, как они могут одаривать любовью собственных детей?

Одним из проявлений неверия в любовь является позиция разочарования жизнью. Чело­век, потерявший интерес к жизни, разочарован­ный во всём, не верит, что кто-либо в нём нуждается и что ему самому кто-либо нужен. Изолирован­ность и замкнутость, нередко соединённые с разочарованием и озлобленностью, - верный приз­нак ожесточённого сердца, которое не верит ни в возможность любить, ни в возможность быть любимым. Чтобы человек мог выйти из подоб­ного состояния, он должен установить контакт с тем, кто со своей позиции уважения, принятия, а также жертвенной любви поможет преодолеть страх перед любовью и возродит в нём желание принимать и дарить любовь. Такую роль может выполнить воспитатель, духовный руководитель, учитель, друг.

Многие девушки, глубоко израненные своими отцами, ищут крепкой, настоящей любви у ровесников. Однако если молодые люди в поис­ках приключений вместо любви предлагают лишь кратковременные отношения, девушки чувст­вуют себя ещё более израненными. В них глубоко укореняется неверие в возможность крепкой и продолжительной любви. Столкнувшись с таким негативным опытом, они обвиняют и отвергают весь род мужской, потому что на всех его представителей смотрят сквозь призму своего горького опыта.

Сын, израненный матерью авторитарной любовью, боится, что девушки, которых он встре­тит, будут вести себя так же, как и она: будут стре­миться овладеть им как своей собственностью, поработить, закабалить его. Молодые люди, из­раненные в любви, должны приложить огромные человеческие и духовные усилия, чтобы суметь пре­одолеть свои эмоциональные травмы. Крайне не­обходимо, чтобы они могли научиться принимать и дарить любовь. Израненное сердце, которое не­способно распознать своего болезненного состоя­ния, наглухо замыкается, и чтобы открыть его, не­обходима помощь Божия и помощь человеческая.

Не бойтесь

Бог не только сотворил человека с его огромной жаждой любви, но также дал ему возможность утолять эту жажду. Этот шанс также даётся чело­веку, глубоко израненному в любви, ибо раны касаются только сферы человеческой эмоцио­нальности, психики. Но сверх того, что в человеке присутствует эмоциональное, психическое нача­ло, в нём имеется и начало духовное. Раны, полученные в любви, лечатся не путём анализа наших эмоций (хотя необходимость разобраться в них, понять и высказать, вовсе не исключается), но путём свободного решения, принимаемо­го нашим сердцем, с доверием и щедростью открывающегося на принятие и дарование люб­ви. Именно в сфере человеческой свободы, в сфере духа, а не в сфере психики мы лечим наши израненные в любви сердца. Только Сам Господь окончательно успокаивает жаждущее человечес­кое сердце в Своей Божественной любви.

Неверно и утверждение о том, что глубокие раны любви делают человека неспособным к супружеской жизни. Сама жизнь опровергает это, ибо существует много супружеских пар и се­мей, состоящих из людей, которые прежде имели горький опыт в этой сфере. Не человек выносит окончательное решение о жизни другого чело­века. Не человек, а только Сам Бог одаривает человека счастьем. Иисус обращает наше внима­ние на то, что обиды, причинённые нам людьми, в том числе и самыми близкими, не должны нас подавлять, ибо нетронутым остаётся то, что в нас - наиболее человеческое. «Итак, не бойтесь их [обидчиков] <...> Не бойтесь убивающих те­ло, души же не могущих убить» (Мф 10, 26. 28). Душа, о которой говорит Иисус, это - «святая свя­тых» человека. Там, в душе, человек принимает решение о том, чтобы принимать и дарить лю­бовь, и этого единственного места в нас никто не в силах уничтожить. Лишь только мы сами в своём безумии можем открыть его перед нашим смертельным врагом - дьяволом. Именно поэто­му Иисус учит нас бояться нашей собственной безответственности и злого духа, который спосо­бен погубить человека, навсегда отделяя его от любви.

Сильная вера в человека

Не человек создаёт человека, даже если даёт ему жизнь. И не человек окончательно определя­ет способ человеческой жизни. И не цивилизация нас формирует. На самом деле она не оказывает на нас существенного влияния, и потому не стоит панически её бояться. Помимо влияний современной цивилизации и культуры, их угроз и опасностей, существует человек, созданный по образу и подобию Бога, который сам в своей сво­боде решает, что ему принять, а что отвергнуть.

Распад браков и разрушение семей, эротиза­ция межчеловеческих связей, коммерциализация интимных отношений, сексуальное использова­ние наиболее слабых детей, подростков, женщин: всё это свидетельствует о глубоких извращениях в сфере любви. Принимая во внимание широкое распространение этих явлений, очень легко впасть в отчаяние. Как в наше время дети могут научиться любить по-настоящему, бескорыстно? Существует ли вообще прекрасная и чистая любовь? Неужели молодёжь обречена пожинать плоды тотальной эротизации межчеловеческих отношений? Не превратились ли и все мы в за­ложников похотливого мышления и такого же образа жизни? Перед агрессивным и повсемест­ным распространением эротики в молодёжной среде многие задаются подобными вопросами. Многие родители тревожатся и опасаются за своих детей: не подпадут ли они под это пагубное влияние?

Единственным лекарством для оздоровления этой ситуации является сильная вера в человека и Господню силу, которая сокрыта в человечес­кой душе, созданной по образу и подобию Божьему. Несмотря на тотальное распростране­ние безнравственности, всё же совершенно недопустимо усомниться в том, что человек неспособен открываться на чистую, прекрас­ную, настоящую любовь. Человек способен как принимать, так и дарить её другим.

Любовь - самое глубокое, самое сильное жела­ние человека, она определяет окончательную цель и смысл человеческой жизни. В наши дни родите­лям крайне необходима живая, непоколебимая и несокрушимая вера в то, что собственным положительным примером они способны при­вить детям сильное желание принимать и дарить любовь.

Просить, просить и еще раз просить

Прежде всего, безнравственность касается психической и эмоциональной сферы. Поражён­ная испорченностью душа всегда может воз­родиться. Фундаментальным источником воз­рождения человеческой души является силь­ное желание открыться на Бога как всепрощаю­щего Отца. Каждая человеческая душа может воскреснуть. Яхве устами пророка Исаии гово­рит: «Если будут грехи ваши, как багряное, - как снег убелю; если будут красны, как пурпур, - как волну убелю» (Ис 1, 18). Самый великий греш­ник, живущий на земле, не обречён. Его умер­шая душа может возродиться к жизни. Блуд­ный сын «был мёртв и ожил; пропадал и нашёлся» (Лк 15, 24).

Однако возникает ряд вопросов. Как испы­тать любовь всепрощающего Отца? Как уверо­вать в распятого Иисуса, жертву за наши грехи? Как освободиться от бремени вины, которая угнетает нас, несмотря на прощение грехов, полученное в таинстве исповеди? Что делать, чтобы не впасть в сомнения и разочарование, если мы снова и снова повторяем грехи против любви; когда чувствуем, что закрываемся как на принятие, так и на жертвование любви? Что де­лать в подобных случаях?

Ответ один: просить, просить и ещё раз про­сить. «Просите, и дано будет вам; ищите, и най­дёте; стучите, и отворят вам; ибо всякий прося­щий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф 7, 7-8).

Переживая конфликты с родителями, деть­ми, мужем (женой), мы не должны стараться уладить их инстинктивно, бесчувственно, преж­де всего, необходимо постараться осветить ситуацию молитвой прошения. Человеческое «благоразумие», так называемый «здравый смысл» содержит в себе элементы эгоцентриз­ма, груз обид, жажду защиты собственных интересов, поэтому, даже при наличии самых бла­гих намерений, не приносит желаемого резуль­тата. Апостол Филипп просит Иисуса: «Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас» (Ин 14, 8). «Покажи нам Его любовь». Иисус отвечает ему: «Смотри на Меня, созерцай Меня, размышляй над Моими словами, принимай Мои таинства и увидишь любовь» (ср. Ин 14, 9-12). Если мы не знаем, что нам делать - а чаще всего не знаем - тогда, прежде чем принимать какое-либо решение, необходимо просить Отца, чтобы дал нам силы, свет, отвагу, но, прежде всего, чтобы дал нам лю­бовь.