III. Проявление жажды любви

 

Воспитывая в себе и других совершенную любовь, мы должны обращать внимание не только на реализацию собственных потребнос­тей, но также быть чуткими к людям, с которыми пытаемся наладить отношения, учитывая, что и они жаждут любви. Молодой человек не только должен осваивать искусство взывать о любви (а это - настоящее искусство), но также развивать ещё более трудную способность тонко реагиро­вать на эмоциональные ожидания тех, кто постоян­но находится с ним рядом. Позиция справедливости и лояльности требует, чтобы мы не только ожидали любви, но также были внимательны и к нуждам ближних, ибо каждый человек имеет право выказать другому собственную жажду любви.

 

Сиротство и одиночество

Если мы испытываем чувство сиротства, это свидетельствует о том, что нам недостаёт близкого человека, того, кто всегда бы был рядом. Именно поэтому когда мы испытываем собственное сиротство, когда чувствуем себя изолированными, нелюбимыми, необходимо искать общения с окружающими нас людьми, выходить к ним, устанавливать с ними контакты. И таким образом можем испытать тепло, присутствие другого человека, любовь. Это касается не только людей преклонного возраста, которые как бы отошли от жизни, в равной степе­ни это относится и к молодым, боящимся того, что могут оказаться отвергнутыми или осмеянными, замыкаются в себе и избегают общения со свои­ми сверстниками.

Итак, речь шла о сиротстве, но не об одино­честве. Ибо чувство одиночества, даже самого глубокого, не является проявлением жажды люб­ви, скорее наоборот - её открытие. Одиночество показывает нам, что перед Богом и Его любовью мы действительно одиноки, воистину - один на один. Ведь ни с кем мы не можем делить ответственность за собственную жизнь перед Господом. Одиночество иногда настигает нас да­же в моменты, когда мы чувствуем, что нас очень сильно любят и отношения с близкими людьми складываются прекрасно.

Одинокими бывают не только люди, живущие в целибате, но также и состоящие в браке. Одиночество, особенно в трудные моменты жиз­ни, является неизбежным состоянием для каждого человека. Невозможно избежать одиночества в страдании и моральной слабости, в моменты жизненных неудач, и, конечно же, в минуты смерти. Одиночество и отсутствие близких людей становится местом присутствия Самого Бога. Перед Ним по-настоящему мы можем быть только один на один.

 

Обиды

Обида - это ярко выраженное проявление жажды любви. Иногда мы прямо говорим нашим близким: «Ты даёшь мне слишком мало. Ты недостаточно заботишься обо мне. Я нуждаюсь в том, чтобы ты был ко мне более внимательным, доброжелательным, чтобы я чувствовала себя защищенной». Произнося подобные слова, мы не отдаём себе отчёта в том, что за ними кроются залежи годами накопленных обид, которые внезапно прорываются наружу.

С одной стороны, мы не можем игнорировать нанесённые нам обиды, но с другой стороны, нельзя их копить и вынашивать в себе. Уход в себя под влиянием нанесённой обиды приводит к тому, что человек переживает внутренне разоча­рование в людях и становится к ним равнодуш­ным. Если человек лелеет и1 пестует свою обиду, то делается суровым, упрямым и жестоким. Необходимо распознавать, анализировать свои обиды, рассматривать их в свете Божьего Слова, одновременно задавая себе вопросы: как давно эта обида растёт во мне? Что является истинной её причиной? Насколько глубоко она засела во мне? Как я могу её преодолеть? После того, как я распознаю обиду, крайне необходимо выговорить­ся перед человеком, которому доверяю. Ни в коем случае не следует поддаваться чувству обиды и желать того, на что она нас толкает. Обида - это искушение, провоцирующее нас на применение мести и насилия против того, кто нас оскорбил.

Нельзя требовать любви, прибегая к насилию. Подобно нищим, мы можем лишь просить о люб­ви. Наши обиды - проявление острого недостатка любви, и сами по себе не являются грехом. Мы имеем право на переживание чувства обиды и право на утоление жажды любви, которая и вызва­ла эту обиду. Однако у нас нет права поддаваться обидам, нет права прибегать к психологическому давлению и насилию, на которое они нас толкают. Обида на людей, со стороны которых мы не ви­дим достаточно выраженной любви, свидетель­ствует лишь о нашей эмоциональной и духовной хрупкости.

Муж имеет право сказать жене, а жена - мужу: «Я чувствую, что ты становишься равнодушным(-ой) ко мне. Ты уделяешь мне слишком мало времени и внимания». Искренне и одновременно смиренно высказывая наши подсознательно нарастающие обиды, мы вхо­дим в доброжелательный диалог любви. И хотя он, особенно поначалу, невероятно труден, но, тем не менее, ведёт к внутреннему очищению.

Высказывая собственные обиды перед человеком, которого любим, мы и ему должны предоставить возможность высказать свои. Мо­ей претензии: «Во мне растёт обида на тебя», должны сопутствовать вопросы: «А что ты чувствуешь по отношению ко мне? Не обижаю ли я тебя? Скажи, чем я обидел тебя?» Таким образом, мы учимся утолять наш голод и жажду любви без взаимных оскорблений, без примене­ния насилия и манипуляций.

 

Ревность

Одним из проявлений нашей жажды любви является ревность. Она сигнализирует об угрозе, которая рождается в нас, когда рядом с любимым нами человеком появляется соперник (соперни­ца). Когда между влюблёнными появляется тре­тий, подсознательно рождается ревность: «Его (её) ты любишь больше, чем меня. Ты обязана (обязан), прежде всего, любить меня», - пример­но так вещает ревность человеку, который дол­жен любить его (её) исключительной любовью.

Родители должны быть очень внимательны к ревности, возникающей у детей, и ни в коем случае не следует пренебрегать малейшими про­явлениями ревностных реакций с их стороны. Нельзя ругать или наказывать детей за ревность, тем более возбраняется их за это высмеивать. Следует серьёзно задуматься над вопросами: «Почему мои дети ревнуют друг друга ко мне? Может быть, я допускаю разницу в отношениях к ним? Возможно, несправедливо отдаю пред­почтение одному из них?»

Родители также не должны обвинять ребёнка в ревности и тогда, когда он зафиксировался на этом пункте. Его ревность свидетельствует о том, что он испытывает эмоциональный голод и желание быть более любимым, чем родители могут ему дать. Эту истину ребёнок должен осознавать постепенно, соответственно этапам своего развития. Дети не должны чувствовать себя виноватыми из-за переживаемых чувств, но постепенно осознавать механизмы, которые ими движут.

Насколько детская ревность по отношению к родителям или родственникам является выраже­нием их эмоциональной незрелости, настолько ревность влюблённых, помолвленных или супру­гов «правомерна», она появляется, когда между двоими вклинивается третий, представляющий угрозу прочности их союза. Любовь даёт право для ревности. Что это за жених, который не ревно­вал бы невесту, оставляющую его ради другого мужчины? Что это за жена, у которой не возникает ревность в ответ на известие об измене мужа? Ревность стоит на страже прочности и верности связи влюблённых. Бог Яхве, желая подчеркнуть нерушимость и нерасторжимость Своей связи с Израилем, пользуется метафорой ревности: «Так говорит Господь Саваоф: возревновал Я о Сионе ревностью великою, и с великим гневом возревновал Я о нём» (Зах 8, 2). Исайя же взывает к Яхве от имени Израиля, который чувствует, что оставил его Господь: «Призри с небес, и посмотри на жилища святыни Твоей и славы Твоей: где ревность Твоя и могущество Твоё? благоутробие Твоё и милости Твои ко мне удержаны» (Ис 63, 15).

Наряду со «здоровой» ревностью, которая стоит на страже верности и прочности союза, существует также и ревность «нездоровая», а иногда и просто патологическая. Эта последняя совершенно несправедливо и незаконно при­сваивает себе полный контроль над любимым человеком, невзирая на то, что в отношениях меж­ду влюблёнными и супругами существуют преде­лы взаимного обладания. Даже при самых силь­ных чувствах между влюблёнными право облада­ния друг другом ограничено. Жених и невеста, муж и жена хотя и связаны между собой любовью, всё же остаются свободными, и каждый из них имеет право принимать решение о том, как ему жить. Нездоровая или патологическая ревность являет­ся причиной многих человеческих трагедий, если она проявляется, то подлежит лечению.

 

Просьба о любви

Приведённые выше три вида жажды любви даны лишь как примеры, вы не найдёте здесь исчерпывающего анализа этих проявлений как в нашей собственной жизни, так и в жизни наших близких. Эти примеры следует воспринимать как зов и крик о любви, которые хотя и выражаются подчас в весьма настойчивой и бурной форме, всё же являются просьбой. Прежде всего, эти проявления следует замечать у себя и стараться разумно контролировать их. Также необходимо быть внимательным к тем, кто живёт с нами под одной крышей, и стараться учитывать их нужды в наших повседневных отношениях с ними. Если мы понимаем наш собственный голод и потреб­ность любви, то с пониманием будем относиться к подобным проявлениям у наших близких. Понимание собственных обид, гнева и ревности, неосознанно рождающихся в нас по отношению к некоторым людям, будет способствовать тому, что мы не станем осуждать такие же проявления у других. Если мы пренебрежительно относимся к собственным потребностям, игнорируем или неправильно их истолковываем, то не распознаем и не услышим призывов о любви, которые посылают нам окружающие. Мы созреваем и дорастаем до полноценной любви не только благодаря открытию и распознаванию в себе своих собственных желаний, потребностей и эмоционального голода, но также путём их распознания у наших близких, а также, если учитываем их в наших взаимоотношениях.

Во время ежедневного испытания совести мы не только можем благодарить Бога за любовь, которую дарят нам окружающие, но также спрашивать себя, насколько мы сами выходим с любовью и доброжелательностью к тем, кого Господь поставил сегодня на нашем пути. Хотя каждая просьба о любви может быть услышана, однако не каждая может быть удовлетворена. Но уже само то, что мы выслушиваем человека и выражаем ему своё сочувствие, возвращает ему чувство собственного достоинства. Случается, что и мы рассказываем другим о своих горестях, бедах, несчастьях, хотя прекрасно понимаем, что они ничем не могут нам помочь. Однако уже то, что мы можем высказать кому-то свои желания и ожидания, успокаивает, приносит облегчение и избавляет нас от чувства одиночества и обособленности.

 

Чуткость к потребностям ближних

В наших повседневных взаимоотношениях с окружающими крайне необходимо внимательно относиться к ним, ибо благодаря этому мы можем замечать и распознавать их настроение, поведение, жесты, которые иногда являются беспомощной просьбой о любви и поддержке. Когда один из супругов слышит частые жалобы другого на усталость и загруженность, это нужно восприни­мать как крик о помощи, как просьбу об эмоцио­нальной поддержке, а также о необходимости уде­лять ему больше внимания и времени. Если чело­век чувствует себя услышанным и получившим защиту, это нередко способствует тому, что он, ещё недавно пребывавший в состоянии растерянности и беспомощности, вдруг наполняется внутренней энергией и становится способным справляться с различными трудностями и испытаниями жизни.

А что уж говорить о жалобах людей пожилых, больных, одиноких? Их жалобы - это бесконечная просьба о поддержке, немой крик о недостатке внимания к ним. Будучи постоянно занятыми, загруженными, уставшими и сосредоточенными на себе, нередко мы не слышим и не замечаем их настойчивого зова о помощи. Сколько же престарелых родителей живёт в скудости и бедности, тогда как их взрослые дети, заражённые потребительством, тратят бешеные деньги, обес­печивая себе красивую жизнь. И только когда мы сами оказываемся на пороге старости, и наши собственные дети начинают игнорировать нас (научились они этому от нас же, видя наше отношение к их дедушкам и бабушкам), только тогда мы вспоминаем своих родителей и их просьбы о нашем внимании, поддержке и учас­тии в их жизни. И тогда нас настигают угрызения совести, желание что-то для них сделать, но часто это бывает слишком поздно.

В книге, посвящённой отцу Карлу ван Оосту, бельгийскому бенедиктинцу, который возрож­дал монашескую жизнь в Тунце, отец Павел Щаницкий 08В пишет: «Отец Карл ван Оост так вспоминал о своих отношениях с матерью: "Как это было принято у бельгиек, моя мать родила и воспитала своих детей для мирской жизни. Подрастая, дети один за другим покидали отчий дом, и она осталась одна, как перст". Отец Карл был посвящён в сан священника, и вместе с этим получил множество всевозможных обязанностей в аббатстве. Трудно было себе представить, сколь­ко времени понадобилось бы на их выполнение, поэтому он пригласил мать к себе. Приехав, она, разумеется, искала утешения у сына-бенедиктинца: что-то рассказывала, плакала, жаловалась на одиночество, а он в это время нетерпеливо поглядывал на стрелки часов». Пренебрежение к престарелым родителям в наши дни становится всё более распространённым грехом как среди поглощённых работой людей мирских, так и сре­ди не менее занятых лиц духовных.

 

Наши дети

Если просьбы взрослых о внимании, помощи и любви часто остаются безрезультатными, то, что уж говорить о детях и подростках! Родители, воспитатели и пастыри должны обладать особой чувствительностью и способностью распозна­вания жестов, настроения и поведения детей и подростков. Агрессия, гнев, дерзость, замкну­тость в себе, побеги из дома - всё это, вопреки бытующему мнению, является не столько выражением протеста против родительской власти, сколько отчаянным криком о помощи и поддержке. Родители не всегда отдают себе отчёт в том, что своими бесконечными каприза­ми и желанием всё делать назло ребёнок просит: «Посвяти мне немного больше времени. Выслу­шай меня. Прояви ко мне интерес. Перестань меня неволить и во всём ограничивать. Не манипули­руй мной». Если у отца и матери есть хотя бы толика родительской интуиции, они сразу же попытаются выйти навстречу ребёнку.

Подобным образом ведут себя и подростки. Нередко случается, что молодые люди, которым родители не уделяют достаточно времени и внимания, вдруг начинают употреблять наркоти­ки, увлекаются алкоголем, устанавливают дву­смысленные взаимоотношения со сверстниками и даже вовлекаются в преступные группировки. Подобное поведение следует рассматривать как мощный зов о любви. Подрастающие дети беспомощно и часто безрезультатно взывают к своим родителям: «Мои друзья оказывают мне больше внимания и заботы, чем вы. Они являются для меня большей опорой, чем вы. Они не унижают меня, не предъявляют ко мне несправедливых, невозможных для выполнения требований. Они меня понимают». Именно такова позиция молодо­го человека, который на трудном этапе переход­ного возраста предоставлен сам себе.

Не все подростки ведут себя подобным образом. Есть молодые люди, родители которых могут быть в них вполне уверены, могут не опасаться за их поведение, поскольку в детстве и ранней юности между старшим и младшим поколением была выстроена прочная эмоциональная связь. Родители знают, что в случае испытаний и неудач их дети придут к ним на искренний и откровенный разговор, потому что изначально привыкли рассчитывать на родительское понима­ние, необходимую помощь и поддержку.

Если бы у нас, взрослых, - родителей, вос­питателей, пастырей - было больше смирения и самокритики, тогда вместо того, чтобы вечно упрекать и проявлять недовольство, мы убедились бы в том, что наши дети - точно такие же, как и мы. Именно мы показываем им пример жизни, они же ему следуют. Наша неискренность и лицемерие нередко выражается в том, что мы даже не осознаём, что наказываем собственных детей за те же самые ошибки, в которых они настойчиво упрекают нас. Молодёжь говорит нам о них прямо, но мы в своём эгоизме, замкнутости и гордыне не в состоянии их признать.