9. Воспитывать более рассудительно и дальновидно

В поведении школьников меня больше всего раздражает именно то, с чем я сама имею проблему. Каким образом с любовью требовать определённых положений? Каким образом приво­дить в исполнение обязательные, предусмотрен­ные программой требования, и делать это так, чтобы дети не чувствовали себя отвергнутыми и ненужными? Что делать, чтобы воспитывать детей рассудительнее и дальновиднее, чем была воспитана я сама?

Если мы - в семье или школе, - хотим чего-нибудь добиться от ребенка, прежде всего, должны задаться вопросом: понимает ли он, что от него требуется? Разумеется, при этом следует помнить, что существуют определённые требования, которые предъявляются ребёнку, не­зависимо от того, осмысляет он их в данный мо­мент или нет, согласен с ними или нет. Речь идёт о требованиях сохранения жизни ребёнка, его безопасности и благе. Кроме того, очень важно, в какой форме это требование предъявляется. Де­ти в своём большинстве умны и легко восприни­мают предъявляемые им справедливые тре­бования, если они излагаются доброжелательно.

Всё, что не является жизненной необходи­мостью для ребёнка, следует воспринимать не столько как требование, сколько как предложение, рекомендацию. Например, родители обнаружили у своего шестилетнего ребёнка большие музыкаль­ные способности. Они могут предложить ему обучаться музыке, всячески поощрять его к этому, но ни в коем случае не принуждать. Детство мно­гих молодых людей было омрачено принужде­нием к делам, которые больше интересовали родителей, нежели самих детей. Предложения родителей лишь тогда имеют смысл, когда ребё­нок с ними согласен и свободно их принимает.

Если учитель, отец или мать утверждают: «В поведении ребёнка <...> меня раздражает то, с чем я сам (-а) имею проблему», это - большое достижение в работе над собой и в педагогичес­кой деятельности. А сейчас требуется, чтобы это «знание» (пока лишь на интеллектуальном уровне) претворить в жизнь: в повседневные реакции, постановления и действия. Следует учиться принимать собственное несовершенство и, одновременно, властвовать над ним таким образом, чтобы не изливать его на детей. Наши проблемы, недостатки и слабости не должны нас раздражать, необходимо их принять и, как это ни парадоксально звучит, полюбить. Их принятие может стать началом процесса эмоционального успокоения. Когда человек понимает себя и принимает собственные проблемы, то относитель­но легко принимает и проблемы других. Если у нас, взрослых, есть проблемы, вполне естествен­но, что есть они и у детей и молодых людей.

«Как с любовью требовать определённых положений?» Это очень большой вопрос. Давай­те выделим один особый аспект. Требовать с любовью означает требовать с учётом личной свободы ребёнка. Зрелость человека измеряется способностью пользоваться собственной свобо­дой. Одна из самых важных сторон в работе педа­гога состоит в том, чтобы научить детей пра­вильно пользоваться своей свободой, а также научить их нести за неё ответственность. Эти два понятия - свобода и ответственность - следует рассматривать вместе, и обучение молодёжи так­же должно проводиться вместе, одновременно. Свобода без ответственности превращается в произвол; ответственность, лишённая свободы, легко трансформируется в строгое и бездушное соблюдение жёстких правил и предписаний.

Родители и воспитатели должны проникнуть­ся глубокой верой в тот огромный потенциал развития, который заложен в каждом ребёнке. Он выражается в стремлении ребёнка к росту, преодолению своих слабостей и ограничений, в творческом отношении к действительности, в большой открытости на всё неведомое, в спон­танном доверии людям, которые занимаются его воспитанием. Воспитание состоит не в том, что­бы взрослый активно вёл подопечного по жизни, но, скорее в том, чтобы педагог по-товарищески сопутствовал ребёнку в его личных поисках и творчестве. О хорошем воспитательном процес­се можно говорить лишь тогда, когда активное воспитание тесно связано с чутким товарищес­ким сопутствием ребёнку. Воспитательный про­цесс неизбежно будет искажён и обречён на неудачу, если ребёнок не проявляет никакого интереса к тому, чему его пытаются научить родители или педагоги.

В атмосфере понимания и открытости ребён­ку легко можно продемонстрировать: всё то, че­го он хочет для себя лично, является также желанием любого другого человека, и по праву принадлежит также и ему. Таким образом, у ребёнка воспитывается чувство открытости не только на свои потребности, желания и интере­сы, но также на потребности, желания и интере­сы других людей. Он проникается уважением к свободе и правам ближних - как сверстников, так и взрослых.

«Каким образом приводить в исполнение обязательные, предусмотренные программой требования, и делать это так, чтобы дети не чувствовали себя отвергнутыми и ненужными?» В любой системе школьного обучения имеется ряд предметов, которые не всем детям будут одинаково необходимы в их взрослой жизни. На­до быть очень внимательным, чтобы не предъяв­лять слишком суровых требований к тем пред­метам, которые в дальнейшем не будут играть решающей роли. Психологические травмы, кото­рые могут быть нанесены ребёнку при насильст­венном навязывании знаний по какому-то пред­мету или программе, могут причинить значитель­но большего вреда, чем незнание данного пред­мета или программы. Не каждому ребёнку край­не необходимы знания по математике, физике или даже литературе. Можно быть счастливым человеком, будучи при этом немного «недоучкой».

Разумеется, речь идёт вовсе не об интеллекту­альной лени. Однако следовало бы решитель­но защищать детей от таких учителей, для кото­рых их предмет является важнее, чем ученик. Учитель, не имеющий психологического и духов­ного контакта с детьми, выполняя свои обязан­ности строго и формально, может совершенно не­осознанно их ранить. В такой ситуации не сле­дует ссылаться на неизвестное далёкое будущее ради демонстрации правильности и оправданнос­ти суровых педагогических требований: «При­дёт время, и вы ещё будете меня благодарить!» Подобные изречения - не что иное, как подтверж­дение педагогической косности и беспомощнос­ти учителя.

Чтобы дать исчерпывающий ответ на постав­ленный вопрос, следовало бы детально рассмот­реть учебную программу, её цели, применяемые методики и прочее. Однако надо ориентироваться на то, что в реализации программы педагог не должен принимать сторону программы: не уче­ник существует для программы, а программа - для ученика. Уже само противопоставление в вопросе программы и снисходительности по отношению к ребёнку является неприемлемым. Программа должна составляться с учётом умст­венных, интеллектуальных и эмоциональных возможностей ребёнка.

Разумеется, отдельные преподаватели не в силах изменить школьную программу, но они всегда могут учитывать потребности детей и при­спосабливаться к ним. В конце концов, даже са­мые лучшие программы останутся на бумаге, если исчезнут хорошие преподаватели, способные внедрить эти программы в жизнь. Тем не менее, ка­кой бы ни была программа, важно сохранить муд­рое равновесие между требованиями програм­мы и возможностями, интересами и желаниями ребёнка. Педагог не может пользоваться програм­мой как розгами для детей.

Программы, подготовленные просветительс­кими учреждениями, должны быть помощью для педагогов. Каждый учитель - в какой-то мере воспитатель. То, насколько хорошо учитель мате­матики научит детей своему предмету, зависит не только от программы, знания материала и дидактических способностей преподавателя, но также - а, может быть, прежде всего, - от симпа­тии, доброжелательности и контакта, который он установит с детьми. Нередко дети учатся не столько для себя, сколько для учителя, которого они любят.

Само собой разумеется, ребёнок должен многому научиться. Но нигде не сказано, что он должен научиться всему этому за то время, которое отведено программами, психологами, государственной образовательной системой, родителями или учителями. Подростковая психология во многом очень помогает пони­мать тинэйджеров, но, с другой стороны, она же иногда становится ужасным средством, направленным против них. Это происходит, когда её положения и рекомендации применя­ются формально, строго, холодно. Определён­ные понятия, сформулированные подрост­ковой психологией, для некоторых родите­лей и воспитателей становятся догмами и, по этой причине, прокрустовым ложем для детей.

Например, если школьный психолог, основы­ваясь на результатах определённых психоло­гических тестов, неосторожно скажет родите­лям, что их ребёнок несколько отстаёт в умствен­ном развитии, этой фразой он может нанести непоправимый вред им всем. Известно, что у ребёнка, находящегося в сложной эмоциональ­ной ситуации, иногда возникают проблемы с учёбой, даже если его интеллектуальный уровень выше обычного. Когда ребёнок испытывает затруднения с учёбой, учитель или воспитатель обязан выяснить многое. Какова домашняя обстановка, в которой проживает ребёнок? Лю­бят ли его родители? Не обидел ли его кто-нибудь? Ситуация, когда при оценке достижений некоторых детей не учитывается положение, в котором они на данный момент находятся, мо­жет обернуться несправедливостью. Типичный пример: семья живёт в однокомнатной кварти­ре, у ребёнка нет своего угла, где бы он мог де­лать уроки, отец часто приходит домой пьяный и прочее. Может ли ребёнок в таких условиях хорошо учиться?..

«Что делать, чтобы воспитывать детей рас­судительнее и дальновиднее, чем была воспита­на я сама?» В этом - самая ценная часть вопроса. Анализ недостатков, которые имели место в процессе воспитания в семье и школе, в зрелом возрасте и при добросовестном исполнении педагогических обязанностей может оказаться необыкновенно полезным. Такой вопрос должен ставить перед собой каждый, кто имеет дело с детьми: родители, воспитатели, священники, государственные служащие. Нередко в своей вос­питательной работе мы совершаем ошибки, жертвами которых когда-то были сами. Если мы их не осознаём, очередными жертвами становят­ся наши дети.