16. Нужно
ли терпеть грубость окружающих?
Может ли быть
оправдано моё возмущение, моя отрицательная реакция, как
внешняя, так и внутренняя, на отсутствие чуткости, наглость
и иные грубые пороки людей, которые нарушают порядок вокруг
себя, например, демонстрируют отсутствие культуры поведения
в храме, транспорте, общественных местах? Входит ли в мои
обязанности всегда и везде терпеть эгоизм или даже наглость
окружающих? Не ведут ли они себя ещё более вызывающе при
всеобщем попустительстве и всепрощении? Ведь Сам Христос
был преисполнен гнева, изгоняя из храма торгующих, и Он же
велел делать замечания брату с глазу на глаз, если тот
согрешит. Знаю, что следует управлять своими отрицательными
эмоциями. Но я не столько управляю ими, сколько подавляю в
себе возмущение и гнев.
Первые порывы злости, возмущения,
гнева в какой-то мере не зависят от нас. Они возникают из наших
внутренних глубин, сформированных на протяжении всей нашей
жизни, в частности из богатого эмоционального опыта, нашего
темперамента, характера и т.д. Естественно, у нас не должно
возникать чувства вины по поводу первых порывов нашей
человеческой натуры. Скорее, следовало бы спросить себя, каков
их истинный источник, а также, как они влияют на наше
восприятие окружающего и нашу оценку самих себя и других людей.
Следовало бы также поставить перед собой вопрос о том, как они
формируют наше поведение относительно других людей.
Насколько первые эмоциональные
порывы и внутренние реакции не подлежат моральной оценке,
настолько необходимой является оценка внешнего действия,
предпринятого под влиянием внутренних импульсов. В вопросе,
который был поставлен, сокрыта своеобразная попытка обоснования
своей реакции возмущения и гнева. Очевидным является желание
самооправдания за своё стремление делать замечания всем
вокруг. В вопросе также звучит много очень сурового морального
осуждения. С точки зрения человека, задающего вопрос,
отсутствие чуткости и грубость окружающих являются всеобщей
формой человеческого поведения. Это слишком сильно сказано, и с
уверенностью можно утверждать, что для большинства ситуаций,
сии суждения не только преувеличены, но и
несправедливы.
Поведение людей может быть
«неправильным» не только по причине человеческих недостатков
(отсутствие чуткости, грубость), которые следовало бы
безжалостно искоренять, но также - и это, пожалуй, чаще всего
- от опыта пережитых ими глубоких страданий, или нанесённых им
эмоциональных и духовных травм, обид, иногда проявляющихся в
неврозах, сопровождающихся соответствующим поведением.
Поведение человека, находящегося в невротическом состоянии,
несомненно, должно подчиняться правилам моральной
ответственности, однако оно зачастую бывает довольно мало
контролируемым.
В оценке представленных в вопросе
форм человеческого поведения чувствуется отсутствие
сострадания, сочувствия и милосердия по отношению к
окружающим, а ведь именно это является наилучшим лекарством
против грубости и толстокожести. Слишком быстро сложившееся
мнение о злой воле других людей (хотя в определённых случаях
оно и не исключено) чаще всего является очень
несправедливым.
Задумываясь над тем, можем ли и
должны ли мы делать кому-то замечания, необходимо быть крайне
осторожным и предусмотрительным. Ибо следует помнить, чем выше
в нас градус кипения внутреннего гнева, злости и возмущения в
ответ на человеческое поведение, тем осторожнее нужно
расточать собственные нравоучения. Если бы наши поучения
служили лишь цели извержения изнутри себя накопившейся злобы,
гнева и возмущения, то лучше бы от таких наставлений
воздержаться. Замечание не может носить характер унижения и
попирания достоинства другого человека, не должно ранить того,
кому оно обращено. Чтобы иметь возможность наставлять других с
чистым сердцем, прежде всего, необходимо преодолеть гнев,
злобу и возмущение внутри самого себя.
«Не ведут ли они себя ещё более
вызывающе при всеобщем попустительстве и всепрощении? Ведь Сам
Христос был преисполнен гнева, изгоняя торгующих из храма, и
Он же велел делать замечания брату с глазу на глаз, если тот
согрешит». Попытка сравнивать себя с Господом Иисусом в данном
случае выглядит двусмысленно и, скорее, даже опасно. Чтобы в
определённых ситуациях действительно быть в состоянии
уподобиться Иисусу, нужно было бы обладать Его святостью,
любовью к Богу и людям, и Его внутренней свободой. Это же
относится и к ситуациям, когда мы дословно повторяем слова
Христа. Прежде всего, необходимо помнить о том, что
употребление слов Спасителя вне контекста, в котором они были
произнесены, а также без глубокого проникновения в их
сущность, может быть двусмысленным, тем более, когда
предпринимается попытка использовать их для обоснования
некоторых неблагопристойных, агрессивных или даже жестоких
форм поведения. Например, мы не имеем никакого права сказать
кому-нибудь слова, с которыми Иисус обратился к Петру: «Отойди
от Меня, сатана! ты Мне соблазн» (Мф 16,23).
Искреннее прощение, притом
даруемое без каких-либо условий и оговорок, не только не ведёт
к тому, что человек ещё больше распоясывается, но как раз
наоборот, служит приглашением к внутренней его перемене и
обращению. Именно тогда, когда человек чувствует себя
прощённым, он начинает понимать, что именно из-за своего греха
сам разрушает собственное благо и счастье. Если мы с пользой
для человека хотим сделать ему замечание, необходимо
сосредоточить своё внимание не на собственном гневе и злобе,
но, прежде всего, на сердце того человека, к которому
собираемся направить своё нравоучение. Ибо сделанное замечание
не должно быть способом разрядки собственного эмоционального
напряжения, оно должно служить помощью, пожертвованной ради
другого человека.
«Входит ли в мои обязанности
всегда и везде терпеть эгоизм или даже наглость окружающих?»
Действительно, мы не всегда обязаны терпеть чей-то эгоизм или
наглость. Иногда в какой-то форме мы обязаны вмешаться в ту или
иную ситуацию, особенно если это связано с опасностью,
угрожающей нашим близким. Помочь ближнему в трудный момент -
это фундаментальная обязанность любви. Однако ситуация угрозы
или опасности должна быть очевидной, бесспорной. Каждое
замечание, которое мы делаем кому-либо, прежде всего, должно
быть тщательно обосновано. Поучение людей в тех ситуациях,
которые не входят в сферу нашей компетенции, вполне может быть
расценено, как попытка вмешаться не в свои дела.
Это правда, мы живём в обществе,
где нередко приходится сталкиваться с различными проявлениями
невежества, грубости и других ужасных недостатков. Однако
означает ли это, что мы обязаны считать себя ответственными за
то, чтобы исправлять других? Возможно, в некоторых случаях
необходимо сделать кому-то замечание; в других же ситуациях -
даже подобных - нужно промолчать, а иногда приходится попросту
перетерпеть то зло, которое нам причиняют. Всё то огромное
беспокойство, которое толкает нас к желанию исправлять весь
мир, следовало бы целиком вверить Господу Богу. Пусть Он Сам
беспокоится за всё то зло, которое существует во всём Божьем
мире. Господь хочет об этом тревожиться и знает, что с этим
делать.
«Знаю, что следует управлять
своими отрицательными эмоциями. Однако я не столько управляю
ими, сколько подавляю в себе возмущение и гнев». Слова,
произнесённые в завершение поставленного вопроса, звучат
оптимистически, поскольку в них можно уловить некоторое
сомнение в целесообразности своих негативных реакций. Однако
следует помнить, что альтернативой для излияния на окружающих
собственного возмущения, гнева и злобы не может быть
подавление в себе отрицательных эмоций. Выход при этом
возможен в том, чтобы подняться над своими чувствами. Кроме
того, необходимо искать иные, возможно личные, субъективные
причины недовольства другими, причины собственного гнева и
раздражения.
Частые, внезапные и
неконтролируемые взрывы гнева, злобы по отношению к окружающим
обычно таят в себе сокрытое зерно недовольства или даже
ненависти к самому себе. Понимание самого себя, большая степень
принятия своей жизни, осознание своей беспомощности перед
собственными слабостями и ограничениями могут нам помочь лучше
понимать других людей с их слабостями и ограничениями, которые
так часто нас раздражают. Если мы действительно прикоснёмся к
своему собственному эмоциональному и духовному убожеству, в
нас непроизвольно родится милосердие, прежде всего, - по
отношению к себе, а позже - и по отношению к другим. Тогда
возникнут иные вопросы: как прощать себе и другим слабости и
ограничения? Как с ними жить, чтобы не ранить
окружающих?

|