12. Нужно ли ожидать, чтобы обидчик попросил прощения?

Меня очень обидели в деле, имеющем для меня большое значение. В сердце я уже его простил. Должен ли я сказать об этом тому человеку, который меня обидел, или лучше ожидать, чтобы он первый попросил у меня прощения?

Сначала следует обратить внимание на необходимость большой осторожности при произношении заявления типа: “Я уже простил (-а)”. Потому что прощение нередко бывает довольно длительным процессом, особенно когда оно касается глубокой и болезненной травмы. Такого типа заявления бывают не столько признаком уже свершившегося прощения, сколько скорее выражением доброй воли и желания стать на путь прощения и примирения. Особенно в тех случаях, когда мы не уверены в себе, растеряны либо слишком высокомерны, чтобы признаться в полученной глубокой внутренней травме, в нас может зародиться искушение уладить дело простым утверждением: “Я уже всё простил, а теперь всё зависит от другой стороны”. С таким поверхностным прощением нередко связана позиция претензий и жажда того, чтобы другая сторона особым способом рассчиталась перед нами за свою совершённую провинность.

“Должен ли я сказать об этом тому человеку, который меня обидел, или лучше  ожидать, чтобы он первый попросил у меня прощения?”. Если человек в своём сердце действительно искренне и глубоко простил, тогда слова, произносимые в адрес виновника, не являются суть важными. Человек сам заметит, что мы против него ничего не имеем, не таим на него обиды или какой-либо неприязни. Однако если мы cчитаем нужным сообщить своему обидчику о нашем прощении, нужно это сделать как можно деликатнее и тактичнее. Предварительно следует взвесить, имеется ли возможность установления  непосредственного и искреннего  диалога. В случае искреннего и глубокого прощения не надо ждать, пока обидевший нас человек придёт первым и униженно попросит у нас прощения.

Если мы хотим начать разговор на тему существующего конфликта, а также на тему взаимного прощения и примирения (к чему у нас всегда есть право), нам необходимо взвесить, готова ли другая сторона к такому диалогу и выражает ли она охотно на него согласие. Если диалог проводить насильно, исключительно по причине собственной потребности, он может только ещё больше обострить конфликт. Потребность проведения беседы, уточняющей возникновение конфликта, в большой степени будет зависеть от глубины полученной травмы, от продолжительности напряжённых отношений, а также от характера взаимных эмоциональных связей.

“Или лучше ожидать, чтобы она первая попросила у меня прощения?”. Кажется, что ожидание, пока у нас кто-то первый попросит прощения, может быть несколько претенциозным. Не исключено, что и другая сторона ожидает, пока мы первые попросим у неё прощения. Позиция истинного прощения, направленного на примирение, не состоит в том, чтобы выяснять, кто в данной ситуации более виновен, как и на ожидании, кто у кого первым попросит прощения. Необходимо идти другому человеку навстречу, даже тогда, когда ты чувствуешь себя менее виноватым либо вообще невиновным, и это является весомым признаком адекватности и истинности прощения.