18. Линия, отделяющая зло от добра

Почему страдания и неудачи одним причиняют разочарование и озлобление, других же облагораживают и делают их лучшими? Что именно при этом имеет решающее значение?

Для каждого человека такое решение определяется его собственным сердцем. В делах духовных и моральных внешние обстоятельства хотя и бывают иногда важными, однако в том, что касается свободы человеческого сердца, они всегда второстепенные. В периоды человеческого счастья и успехов мы легко забываем об основных истинах нашей жизни: о её бренности, человеческой хрупкости, совершённых грехах, о страдающих и бедных людях, живущих рядом с нами. Но самое главное - мы легко забываем о Боге, который дал нам жизнь и к которому направлена вся наша жизнь. Страдания и жизненные неудачи показывают нам, что наша жизнь нам не принадлежит и не мы одни принимаем о ней решение.

Различные тяжёлые испытания: неудачи, разочарования, физические страдания - всё это обнаруживает относительность тех ценностей, которым зачастую мы отдаём все наши силы и энергию. Страдания обнажают нас от всего того, что мы самовольно, не считаясь с Божьими правами, считали единственным смыслом и целью нашей жизни: человеческая любовь, служебная карьера, собственное здоровье, материальное благополучие, удачно сложившаяся жизнь. Внезапно сваливающиеся на нас несчастья нередко бывают для нас подобными мощной морской волне, которая разрушает наши замки, выстроенные из песка. Неважно, как долго и с какой целью они выстраивались - все они рассыпаются одинаково.

Столкновение наших желаний, стремлений и воображений о жизни с болезненными событиями ставят каждого из нас перед необходимостью принятия решения. С одной стороны, мы можем занять позицию внутреннего бунта, можем утверждаться в убеждении, что всё то, что на нас свалилось - неправильно и несправедливо. Можем вынашивать чувство обиды и рассказывать о нём всем и вся. Бывает также, что, наблюдая со стороны чью-то удачную (с нашей точки зрения) жизнь, мы переполняемся завистью. Возмущение, раздражённость и зависть рождают в нас внутреннюю озлоблённость, претензии к людям и Богу, ведут к тому, что человек замыкается в себе. О собственном несчастье кричим на всех перекрёстках, рассказываем о нём каждому встречному - поперечному и непрестанно трубим о нём. Гнев на себя, Бога и людей деформирует нас и уничтожает, причём не только душу и психику, но также и тело. Неудовлетворённость жизнью и бунт легко можно прочитать на недовольном, нахмуренном и полном недоверия лице. Необходимо помнить, что сильное страдание, переживаемое исключительно в позиции возмущения и бунта, уничтожает каждого.

В тех же случаях, когда в периоды жизненных неудач и страданий человек не впадает в бунт, который невольно в нём рождается, тогда он становится способным правильно посмотреть на свою жизнь. Может распознать фальшивый образ Бога, ближних и свою собственную жизнь. Именно в состояниях разнообразных неудач и в страданиях человек становится готовым познать собственные грехи, особенно грехи гордыни и отсутствия веры.

Поразительное свидетельство влияния страдания на жизнь дал Александр Солженицын, который много лет провёл в Соловецких лагерях. Вот как он вспоминает о духовном переломе, который он испытал в лагерном госпитале, лёжа на операционном столе в ожидании операции, а хирург в это время был внезапно брошен в карцер: „Оглядясь, я увидел, как всю сознательную жизнь не понимал ни себя самого, ни своих стремлений. Мне долго мнилось, благом то, что было для меня губительно. Но как море сбивает с ног валами неопытного купальщика и выбрасывает на берег - так и меня ударами несчастий больно возвращало на твердь. И только так я смог пройти ту самую дорогу, которую всегда и хотел. Согнутой моей, едва не подломившейся спиной дано было мне вынести из тюремных лет этот опыт: как человек становится злым и как - добрым. В упоении молодыми успехами я ощущал себя непогрешимым и оттого был жесток. В переизбытке власти я был убийца и насильник. В самые злые моменты я был уверен, что делаю хорошо, оснащён был стройными доводами. И только на гниющей тюремной соломе ощутил я в себе первое шевеление добра. Постепенно открывалось мне, что линия, разделяющая добро и зло, проходит не между государствами, не между классами, не между партиями, - она проходит через каждое человеческое сердце и через все человеческие сердца. Линия эта подвижна, она колеблется в нас с годами. Даже в сердце, объятым злом, она удерживает маленький плацдарм добра. Даже в наидобрейшем сердце - не искоренённый уголок зла. С тех пор я понял правду всех религий мира: они борются со злом в человеке (в каждом человеке). Нельзя изгнать вовсе зло из мира, но можно в каждом человеке его потеснить. „Познай самого себя!” Ничто так не способствует пробуждению в нас всепонимания, как теребящие размышления над собственными преступлениями, промахами и ошибками. Вот почему я оборачиваюсь к годам своего заключения и говорю, подчас удивляя окружающих: “Благословение тебе, тюрьма, что ты была в моей жизни!”.