Апостольский смысл подвижнической жизни

Подобно всякой истинной христианской жизни, монашеская жизнь в своей основе есть жизнь «апостольская». Она есть свидетельство о Христе и проповедование Евангелия.

Монашеские общины суть общины, проводящие истинно хрис­тианскую жизнь; силою Духа Святого эти общины образуются для того, чтобы зримо явить в Церкви два аспекта крещального освяще­ния, которые каждый христианин переживает по-своему; однако брак и священство прямо не выражают оба эти аспекта:напоминание о еван­гельском отречении и возвещение грядущей братской жизни.

Всякая истинно христианская жизнь есть «прилепление» ко Христу, которое осуществляется постепенно и приводит христианина к осво­бождению от своего достояния и от своей самости. Однажды он сможет раздать то, чем он еще обладает, и тогда практически у него не останется какой-либо собственности. Конечно, он должен будет счи­таться с желаниями своих близких и ему придется отказаться от собст­венной воли, на основе которой ранее он устраивал свою жизнь. Он должен устанавливать все более и более тесные, братские отношения с ближними. Со временем супруг и супруга откроют, что однажды сде­ланный ими выбор подразумевает отказ от всех прочих возможных партнеров. С возрастом плотское выражение их любви станет менее интенсивным и менее плодотворным — именно в этот момент им при­дется установить отношения равенства со своими детьми, в свою оче­редь достигшими зрелости и ставшими супругами, семьянинами — отцами и матерями. И тогда им придется ввести в свою супружескую жизнь новое, все более возрастающее требование целомудрия.

Необходимо постоянно напоминать о важном значении этих постепенно открываемых всеми христианами требований; и ради этого под­вижническая, монашеская жизнь устраивается таким образом, кото­рый с самого начала позволяет членам общины отказаться от всего, дабы сразу же, во имя Христово, все получить от общины. И поэтому подвижническая жизнь становится в Церкви напоминанием о гряду­щей небесной общине. Всенародное принесение монашеских обетов делает зримым присутствие в Церкви небесной, уже действующей, общины. Именно в этом и заключается самобытный, свойственный монашеской общине образ христианской святости, к которой она при­звана, как и всякий крещеный человек.

Непонимание этого часто приводит к неверному представлению о добровольной нищете подвижнической жизни. Такая нищета не сво­дится к обладанию меньшему, чем у других. Скорее наоборот, ибо община объединяет бездетных холостяков, которые значительно меньше тратят и которые могут значительно больше работать. Свой­ственная монаху нищета есть прежде всего изначальное и принятое раз навсегда решение, в основе которого лежат нормы, уже опреде­ленные уставом: монах не должен быть владетелем того, что он полу­чает, и того, чем он пользуется; у него не должно быть личной собст­венности Безусловно, преломление общинного «хлеба» (то есть богатства) с наиболее бедными представляет собой весьма острую проблему. Однако обет нестяжания осуществляется прежде всего через целостное преломление этого «хлеба» в самой общине.