Символ 12/ 1984   

КНИГА РУФИ 

ПЕРЕД ЧТЕНИЕМ 

Содержание 

Руфь — моавитянка (Моав всегда был врагом Израиля), вышедшая замуж за еврея и оставшаяся бездетной вдовой. Она поселяется в Израиле из верности своей свекрови Ноемини, которая тоже потеряла мужа и сыновей. Согласно древнему израильскому закону "левирата", Руфь выходит замуж за ближайшего родственника своего покойного мужа. Этот брак кладет начало роду Давида, а значит и Иисуса Христа. 

Вот некоторые пояснения, необходимые для понимания этого рассказа. 

Закон левирата  

Это очень древний обычай, встречавшийся, впрочем, в разных формах (Лев 25.25. Втор 25.5-10). Левират объясняется желанием обеспечить существование колен. Нужно было, насколько возможно, воспрепятствовать переходу имущества одного колена к другому в качестве приданого или наследства и предотвратить угасание семей. Поэтому ближайший родственник (гоэль) обязан был, если мог, выкупить отчужденное семейное наследство или жениться на вдове человека, умершего бездетным. Таким образом покойному обеспечивалось потомство и его род не исчезал. 

Зная это, мы лучше поймем многие подробности рассказа, а главное — высоконравственную сущность поступков Руфи и Вооза, поступков, которые свидетельствуют прежде всего о послушании Закону и верности семейному долгу. 

Время действия  

Этот эпизод отнесен к той эпохе, "когда управляли судьи" (1.1), то есть дело происходит за два или три поколения до Давида. 

Вот почему в наших Библиях эта маленькая книжка помещена среди исторических книг, между книгой Судей и китами Царств, излагающими историю Давида. 

Время создания рассказа и намерения автора  

Но евреи, может быть, лучше понимали значение и характер этой книг и поместили ее в третьей части Библии, среди тех творений, которые мы теперь называем "Книгами Премудрости". 

Действительно, ее автор, видимо, жил значительно позже возвращения из плена. Он очень хороший писатель и рассказывает эту древнюю историю с намерением извлечь из нее урок для своих современников. 

Дело в том, что в ту эпоху, эпоху после возвращения из плена, в иудаизме вырисовываются два течения. Одно стремится прежде всего сохранить веру Израиля во всей ее чистоте и поэтому требует чистоты общины — отделения от других народов, запрещения смешанных браков и т. п. Последний из пророков, Малахия, настаивает на этом, Ездра и Неемия издают чрезвычайно строгие законы, принуждая тех евреев, у кого были жены-чужеземки, прогнать их.  

Но свет, полученный избранным народом, предназначался в конечном итоге для всех, и поэтому существовало одновременно и противоположное течение — тенденция к вселенскости, открытость по отношению к внешнему миру, стремление принимать в израильскую общину чужеземцев. Именно об этом свидетельствует маленькая книжка Руфи, так же как и книги Иова, Товита и Ионы. 

Наш автор с удовольствием украшает чужеземку всеми добродетелями: Руфь — любящая женщина, благочестивая и верная, послушная и смелая, она — пример всех семейных и домашних добродетелей, и именно через нее еврейка Ноемини получает Божье благословение. 

Оба течения дополняют друг друга и равно необходимы: Израиль должен был оберегать себя от разных компромиссов, но в то же время, в особенности по мере приближения к Евангелию, подготавливать распространение истины среди других народов. 

Благочестивые, умные и открытые евреи, которые, возможно, страдали от суровых мер, принятых Ездрой против смешанных браков, — с каким наслаждением они должны были читать и перечитывать эту книгу, сознавая при этом, несмотря на все уважение к великому реформатору, что смешанный брак не всегда бывает таким уж неудачным... 

ВО ВРЕМЯ ЧТЕНИЯ 

1 — Руфь привязывается к Ноемини  

4 — Таким образом, смешанные браки объясняются простой необходимостью переселения в чужую землю. 

11 — Ссылка на закон левирата: если бы Ноеминь имела или еще могла иметь других сыновей, они были бы обязаны жениться на ее овдовевших и бездетных снохах. 

16 — Верность Руфи, которая бескорыстно привязалась к Ноемини. 

17 — Обычная формула клятвы: грозная действенность этих слов вызывает страх, поэтому предпочитают не повторять их полностью, а говорят: "то и то". 

20 — Игра слов: "Ноеминь" означает "моя приятная"; она отказывается от этого имени и просит называть ее "горькой". 

1 — Руфь на полях Вооза 

4 — Обратим внимание на приветствие, точно соответствующее словам наших богослужений "Господь с вами!" 

8-17 — Доброта Вооза по отношению к Руфи — он еще не знает, что это его родственница, но она бедна и она чужеземка, и этого достаточно для доброго израильтянина: чужеземцев, живущих в Израиле (беженцев, гоостей, наемников), Закон приравнивает к вдовам и сиротам, которых нужно жалеть. Но Вооз, кроме того, слышал, как ее хвалили (ст. 11).  

10 — "Последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего". "Доброе дело" — это прежде всего дочерняя любовь: Руфь не захотела покинуть мать своего мужа и теперь старается дать ей законное потомства, так как ее будущий ребенок официально будет принадлежать Ноемини. Поступок Руфи действительно полон преданности и послушания. 

4 — Свадьба 

1 — На Востоке место у ворот дома — место встреч и всяческих обсуждений. 

7-8 — Старый обычай снимать обувь в более древние времена означал оскорбление — таким образом клеймился человек, по малодушию отказывающийся дать потомство своему брату (Втор 25.9-10). Во времена Руфи и Вооза этот обычай сохранялся, но имел уже другой смысл — символизировал передачу собственности. 

12 — Ср. Быт 38. Это сопоставление Руфи с Фамарью чрезвычайно важно: обе они — не имеет значения, каким способом, доказали свою верность закону левирата, и благодаря им была обеспечена непрерывность мессианского рода, членами которою должны были быть Иуда и Давид. 

14-17 — По закону ребенок действительно является сыном Ноемини, Руфь отходит на задний план: закон левирата вступил в силу. 

18-22 — Мессианский род  

Но так как история Руфи и Вооза стала знаменитой, то на деле именно Вооз присутствует в этой родословной, как и в той, с которой начинается Евангелие. 

ПОСЛЕ ЧТЕНИЯ 

Мессианство и вселенскость  

В этой заключительной родословной — смысл рассказа, целиком связанною с Давидом, а значит и с Мессией. 

Тем более замечательно настойчивое упоминание о том, что Руфь — чужеземка, и притом моавитянка. А святой Матфей, поместив ее в родословную Христа после Фамари и Раав, дает лишь окончательное подтверждение основному выводу: Иисус — "сын Авраама, сын Давида", но он также и сын хананеянки Фамари, хананеянки Раав и этой моавитянки — Руфи. 

Вознагражденная добродетель  

Нужно еще отметить исключительную тактичность этой маленькой книги в вопросе страдания. Великое несчастье обеих вдов, которые потеряли все, отнюдь не связано с какими-либо их грехами. Их положение то же, что положение Иова, и, как он, они в конце концов после всех горестей познают радость. Но родственники и соседи относятся к ним с уважением и благожелательностью, не выступая по отношению к женщинам в неприятной роли друзей Иова. 

Духовная ценность  

В покорности, в безмолвной отрешенности этих двух женщин есть собранность, и это очень располагает к ним. Мы видим здесь глубину веры, простоты и уповании, которая уже очень близка к Новому Завету и может служить нам примером. 

Они действительно те "бедные Ягве", о которых первые слова Христа и которых он называет "блаженными" (Мф 5.3).